Вольфгангу часто снились кошмары, яркие необычные кошмары, которые, проснувшись, он никак не мог выбросить из головы. В своих снах юноша оказывался в местах, в которых он не только никогда не бывал, но и не видел ни в кино, ни на картинках. Он блуждал в лабиринтах и не мог найти выход раз за разом. Никто не пытался на него напасть, никто не преследовал, но Вольфу казалось, что он блуждал днями, отчаяние сжимало сердце ледяными пальцами, страх доводил до слёз. Вольф никогда не просыпался посреди лабиринта, кошмар заканчивался лишь тогда, когда он выбивался из сил, сдавался и звал на помощь старшего брата. Брат неизменно приходил, брал его за руку и каким-то чудом почти сразу находил выход, свернув на развилке, которую сам Вольф каким-то немыслимым образом пропустил. Эта часть не нравилась юноше больше всего. Вольф просыпался в холодном поту, кусая губы, сжимая пальцы в кулаках. Он не ненавидел Эгона. Но ему было стыдно полагаться на него. Пусть и во сне. Вольфганг был уже взрослым и должен был решать все свои проблемы сам, так ему хотелось. Чем чаще он видел эти кошмары, тем старательнее пытался избегать Эгона в реальной жизни. Он не приходил к нему, не писал и не звонил, но каждый раз в глубине души надеялся, что брат вспомнит о нём первым. Проверяя почту и сообщения на автоответчике, Вольф разочарованно вздыхал, он скучал по брату, но продолжал избегать. Чем дольше избегал, тем больше злился, чем больше злился, тем чаще срывался. Зависимость не исчезала. Кошмары тоже.